Ещё один любимый персонаж, которым так и не свезло сыграть в чистом виде. Хотелось интересных взаимодействий, путешествий, преподавания (особенно последнее ещё со времён Ноэля болит), но кто сейчас вообще в такое играет. Имён у персонажа было штуки три, но последняя вариация мне легла лучше всего — Дениел Леви (из-за множества вариантов — Дениел, Дэнни, мистер Леви или просто Леви), особенно в связи со сменой лица на Шайю Лабафа. Теоретически он основан на Оливере из "нмси", практически — скорее, на моих переваренных впечатлениях от книги. Человек-пространство. Пошёл не сразу. Сперва от меня даже игрок ушёл. Но как там говорилось в "Пращах и стрелах": когда рвётся последняя ниточка... ) Тогда и пошло на ура. Может быть, поставлю в очередь на рассказы.
Перечитала тут единственный пост, который написала на последнем форуме, и от некоторых фраз просто дурацкая улыбка, потому что такой персонаж, о котором можно очень ёмко сказать в паре простых деталей. Эпизод был с другим преподавателем, которого звали Ленни (Ленни и Дэнни) и который был с лицом прекрасного Кейси Аффлека. Он даже был почти по моей заявке (небольшой набросок образа в "хочу видеть"). К сожалению, всё хорошее в нём на этом заканчивалось. Чрезмерно драматично, душно, концептуально и с рефлексией в каждом предложении. Хотя можно было потерпеть и развить в забавную дружбу на контрасте. Ох уж эта привычка терпеть, лишь бы не быть одному ) В итоге ушла молча и забыла. Прости, Ленни. Насколько теперь будет неэтично включить его в рассказ? Идея-то образа моя (а имя нет; но Ленни же).

постКогда Дэниел зашёл в аудиторию, он первым делом увидел этого студентика: до того тощего, что больше походил на шарнирную куклу, лохматую и в совершенно неподходящих очках. Он торчал прямо посреди аудитории и, вероятно, что-то спрашивал. Дэниел его сразу узнал — Джереми Смит — он был из тех студентов, кого запомнишь, даже если не очень хочется. Джереми теперь вытаращился на Дэниела так же, как и все остальные, и в аудитории установилась какая-то странная давящая тишина, будто он появился в неподобающем виде.
Дэниел, впрочем, — ну это же Дэниел — был весь в бессовестно светлом и без галстука, будто не в аудиторию ввалился на чужую лекцию, а на пляже пришёл посидеть, разве что не хватало шляпы. Фамильярность была одной из его спорных черт, которые должны были раздражать, но в итоге обезоруживали.
Он несколько удивлённо окинул взглядом аудиторию и остановил взгляд на преподавателе, которого во всём этом наполненном воздухом пространстве найти оказалось не так-то просто, хотя он вроде бы и был нормального размера, но почему-то показался каким-то маленьким. Он тоже смотрел на Дэниела и то, как он смотрел — наверное, дело было в этом. Что он преподавал? Странно, но Дэниел не мог вспомнить ни этого, ни его имени, ни даже голоса, только лицо и было знакомым.
— Эм… Извините, — сказал он после нелепой паузы. — Я у вас тут посижу? Обещаю не мешаться.
Он улыбнулся и, конечно, не дожидаясь ответа, уселся на самом ближайшем ко входу месте, заставив потесниться парочку девчат, которые восприняли это с неприличным энтузиазмом и даже начали что-то щебетать, но Дэниел шикнул на них, приложив палец к губам.
Тут он услышал голос преподавателя и обернулся, ожидая какой-то реплики в свою сторону. Но её не последовало, только размеренное, какое-то песочное вещание о Федерико Феллини. История кино, значит. Дэниел решил, что он зашёл удачно и, вытянув ноги под столом, подался вперёд. Послушать о Феллини было интересно.
Стоит, наверное, пояснить, чего он вообще припёрся на чужую лекцию. Никакой интересной истории за этим не крылось: просто его вызвали в деканат, чтобы разобраться с какой-то жалобой, но когда он смог прийти, декана на месте не оказалось, а секретарь, улыбаясь всем своим естеством, пропела, что о содержании жалобы ей ничего не известно и что мистер Леви может подождать прямо тут и не хотите угоститься леденцом? Мистер Леви, он же Дэнни, предпочитал отказываться от леденцов, чтобы потом не выяснилось, что он съел их все, поэтому он поспешил выйти из деканата и хотел подождать на кафедре, но по пути встретил Ребекку Стоун. Ребекка, как и Джереми, была из тех студентов, кому лучше не позволять открывать рот, но прежде чем Дэниел успел перебить, она уже это сделала, и из неё полез поток бесконтрольной информации о книге, которую она только что прочитала. До кафедры путь был не близкий, и Дэниел опасался, что успеет выслушать весь сюжет, поэтому он совершенно бесцеремонно покинул общество Ребекки, нырнув в первую попавшуюся аудиторию, уверенный в том, что она не заметит его отсутствия ещё, как минимум, минут пять.
Впрочем, радоваться ещё было рано. Ребекку теперь заменил Джереми, который, конечно, снова прервал лекцию. Дэниелу показалось, что он не только услышал вздох лектора, но и буквально почувствовал его тяжесть на своих плечах. Звали его, значит, мистер Аткинсон, Дэнни силился вспомнил первое имя, но мешал доставучий Джереми. Он, так и продолжая стоять, начал нести какую-то околесицу, которую будто вычитал в журнале прошлого века, мол, в фильмах Феллини ничего не происходит, кроме скучных эпизодов в искусственных декорациях, и ещё что-то про претензии на символизм.
Дэниел, откинувшись на спинку сидения, задумчиво смотрел на мистер Аткинсона, ожидая, что он на это ответит.